Открытие Г. И. Невельским судоходного пролива между Сахалином и материком (1849)

В середине XIX века Россия продолжала попытки экспансии на Дальний Восток. Развитие Восточной Сибири во многом зависело от расширения торговых отношений с Америкой и странами Восточной Азии. Это в свою очередь сильно зависело от возможности судоходства по Амуру и выхода к Тихому океану через незамерзающие воды Японского моря. Между тем в России долгое время не было точных данных об устье Амура. Существовало представление о том, что в своём нижнем течении Амур, распадаясь на множество мелких рукавов, в дельте становится не судоходен. Но эти данные требовали проверки. В 1845 году к устью Амура была направлена экспедиция под командованием поручика Петра Гаврилова на небольшом бриге «Константин». Кампания не увенчалась успехом, «Константин» не смог добраться до устья реки. За Амурский лиман Гаврилов ошибочно принял довольно большой залив Байкал на севере Сахалина и потратил слишком много времени на его изучение. Неудача побудила Николая I отказаться от дальнейших попыток экспансии. В 1847 году на должность генерал-губернатора Восточной Сибири был назначен Н. Н. Муравьёв, который имел свои взгляды на развитие России в восточном направлении. По его мнению, следовало бы отказаться от убыточной Русской Америки и заняться берегами «бесхозного Амура». Вскоре после прибытия в Иркутск он вызвал из Санкт-Петербурга Г. И. Невельского и поручил ему исследование Амурского лимана. Лейтенант Невельской к середине 1840-х был успешным морским офицером, служил на судах, ходивших в плавание под вымпелом цесаревича Константина Николаевича. Он серьёзно заинтересовался вопросом о судоходстве дельты Амура, перечитал всю доступную литературу и пришёл к убеждению, что в Амур можно зайти с моря. Невельской добился назначения его командиром строившегося военного транспорта «Байкал», который должен был доставить грузы в Петропавловск-Камчатский, а затем остаться для несения сторожевой службы в Охотском море. Благодаря исключительной энергии Г. И. Невельского и его помощника лейтенанта П. В. Казакевича постройка «Байкала» была закончена на несколько месяцев раньше срока. Невельской вышел из порта Кронштадт раньше назначенного, чтобы выигранное время использовать на исследование Амурского лимана. Перед отходом запросил разрешение на экспедицию у Николая I, но не дождался ответа до отплытия. Невельской заручился поддержкой Муравьёва и начальника главного морского штаба князя Меншикова. В Морском министерстве Невельскому сообщили, что подробные инструкции он получит в Петропавловске от Муравьёва, в распоряжение которого судно передавалось. 12 мая 1849 года «Байкал» вошёл в Авачинскую бухту и бросил якорь в Петропавловской гавани. Однако высочайшего разрешения на экспедицию, которое Невельской надеялся получить по прибытии на Камчатку, всё ещё не было. Поскольку период навигации в Охотском море недолог, Невельской не стал ждать высочайшего разрешения. Он решил начать экспедицию, следуя копии инструкции, составленной для него Муравьёвым и направленной на утверждение императору. В ней генерал-губернатор предписывал Невельскому исследовать устье и берега Амура, точнее изучить побережье Охотского моря и выяснить, действительно ли Сахалин можно считать полуостровом. 30 мая 1849 года, сдав все привезённые грузы и приняв балласт, Г. И. Невельской вышел в море и направился в сторону Сахалина. 12 июня увидел восточный берег острова. 27 июня, подойдя к мысу Головачёва на северо-западном берегу Сахалина, приступил к описи и промеру. Казакевич на шлюпке прошёл в устье Амура, а сам Невельской на трёх шлюпках и байдарке прошёл с севера до устья Амура – тех мест, до которых Лаперуз и Броутон доходили с юга. 22 июля (3 августа) 1849 года они достигли места, где материковый берег сближается с сахалинским. «Здесь-то между скалистыми мысами на материке… мы открыли пролив шириною в 4 мили (7,5 км) и с наименьшей глубиною 5 сажен (9,1 м)» – так Невельской описал своё самое значительное географическое открытие и доказал, что Сахалин, считавшийся в то время полуостровом, оказался островом. Это означало, что из Амура можно плыть непосредственно на юг, не огибая Сахалин с севера, попадая в Японское море через Татарский пролив. Пролив между материком и островом впоследствии был назван проливом Невельского. Удачным дополнением к открытию судоходного пролива между Сахалином и материком стали найденные русскими моряками фарватеры, по которым в устье Амура могли бы заходить суда как с севера, так и с юга. 8 августа Невельской пошёл на север и по пути, подробно описав заливы Счастья и Св. Николая, 3 сентября прибыл в порт Аян, где к тому времени находился Муравьёв. Невельской доложил губернатору об открытиях, и только здесь, в Аяне, Невельской получил утверждённую Николаем I инструкцию сделать то, что было уже сделано – идти в Амурский лиман для проверки описи Гаврилова. 4 сентября в Санкт-Петербург был послан курьер с донесением о результатах работы Невельского. Амурская экспедиция (1849–1855) оказала огромное влияние на судьбу российского Дальнего Востока, в том числе и Сахалина. Исследования на транспорте «Байкал» в 1849 году позволили опровергнуть мнение о полуостровном положении Сахалина и доказать, что Амур доступен для морских судов. Впервые были правильно нанесены на карты материковый и сахалинский берега Татарского пролива, устранены неточности и ошибки иностранных мореплавателей конца XVIII века. В ходе исследований на Сахалине были открыты месторождения каменного угля, описано побережье, составлены первые карты южной и средней части острова, начаты метеорологические наблюдения. Была проведена перепись аборигенного населения Сахалина – нивхов и айнов, которая положила начало изучению их быта, языка и культуры. Амурская экспедиция создала предпосылки для дальнейшего научного изучения, заселения и экономического освоения Приамурья, Приморья и Сахалина.