Русско-японский договор (1875)

В январе 1874 года новым поверенным в делах Японии был назначен К. В. Струве. Он должен был продолжить переговоры о Сахалине в Токио. В инструкции, полученной им от министерства иностранных дел, подчёркивалось, что только разграничение по проливу Лаперуза избавит Россию от конфликтов с японцами. В феврале 1874 года чрезвычайным и полномочным посланником Японии в Россию был назначен вице-адмирал Эномото Такэаки. Инструкция правительства, которую получил Эномото, включала 12 пунктов. Ему следовало «определить границы, упразднив статус «совместного проживания на острове». Япония в случае отказа от острова должна была получить «равнозначные» уступки со стороны России. 10 июня 1874 года Эномото прибыл в Петербург. Здесь он нанёс визит в Азиатский департамент, где встретился с его директором П. Н. Стремоуховым. Местом для обсуждения был выбран Санкт-Петербург. 18 июня состоялась аудиенция у императора Александра II, где Эномото вручил ему верительные грамоты. Японскому послу был оказан радушный приём. 20 августа начались переговоры, состоявшие из семи раундов. Последний раунд состоялся 24 марта 1875 года. Стремоухов представил Эномото проект договора, одобренный Александром II. Ещё месяц понадобился, чтобы согласовать различные детали. 25 апреля (7 мая) 1875 года в Петербурге в резиденции канцлера Александра Михайловича Горчакова был подписан договор об обмене территориями (Санкт-Петербургский договор). Трактат был составлен в двух экземплярах на русском, японском и французском языках. Основным признавался текст на французском языке. Договор подписали А. М. Горчаков со стороны России и Эномото Такэаки со стороны Японии и также приложили печати со своими гербами. Согласно этому трактату в собственность Российской империи в обмен на 18 Курильских островов (Шумшу, Алаид, Парамушир, Маканруши, Онекотан, Харимкотан, Экарма, Шиашкотан, Муссир, Райкоке, Матуа, Растуа, островки Среднева и Ушисир, Кетой, Симусир, Бротон, островки Черпой и Брат Черпоев, Уруп) был полностью передан остров Сахалин. Договор изменил положения Симодского трактата 1855 года, согласно которому Сахалин находился в совместном владении двух стран. Жители обмениваемых территорий могли вернуться в своё отечество или остаться на месте. Им гарантировалась свобода вероисповедания, собственность и право занятия промыслами при условии принятия подданства и подчинения законам страны, к которой отходили данные владения. Россия разрешила судам Японии без уплаты торговых и таможенных пошлин в течение 10 лет посещать порт Корсаков на Южном Сахалине, где учреждалось японское консульство. Японским судам, купцам и рыбопромышленникам предоставлялся режим наибольшего благоприятствования в портах и водах Охотского моря и Камчатки. 10 (22) августа 1875 года в Токио была принята дополнительная статья к договору, регулирующая права жителей, остающихся на уступленных территориях. Русско-японский договор 1875 года вызвал в обеих странах неоднозначные отклики. Многие в Японии осуждали его, считая, что японское правительство обменяло имеющий важное политическое и экономическое значение Сахалин на «маленькую гряду камешков», какой им представлялись Курилы. Другие просто заявляли, что Япония обменяла «одну часть своей территории на другую». Подобные оценки раздавались и с русской стороны: многие полагали, что обе территории принадлежали России по праву первооткрывателя. Договор 1875 г. не стал окончательным актом территориального размежевания между Россией и Японией и не смог предотвратить дальнейших конфликтов между двумя странами. Санкт-Петербургский договор сохранял силу вплоть до 1905 года, когда по итогам русско-японской войны (1904–1905) был подписан Портсмутский мирный договор, по которому Россия уступала победившей Японии Южный Сахалин.